С.110:
В концепции скифской истории М.И. Ростовцева важное место занимает проблема культурных взаимодействий народов Северного Причерноморья в античную эпоху. Рассматривая археологию Скифии как сложный синтез местной (лесостепной) и пришлых - скифской и греческой культур, М.И. Ростовцев в своем "Исследовании по истории Скифии и Боспорского царства" затронул также тему взаимосвязи сложного мира с культурами Центральной Европы, Фракии и Македонии. При разборе античной литературной традиции о Северном Причерноморье он уделил большое внимание характеру сведений о народах, живших к западу от скифов, особенно когда их этнонимы являются составными. Считая такие этнонимы творчеством древних авторов, М.И. Ростовцев в случае с "кельто-скифами" Посидония счел необходимым высказаться в пользу существования особых скифо-кельтских контактов, сложившихся на базе культурного взаимодействия кельтов, оставивших латенские памятники Центральной Европы, с местным населением лесостепного Причерноморья, зависимого от скифо-кочевников и их державы.
С.111:
Обнаруженные после создания книги М.И. Ростовцева археологические данные не только подтверждают эту гипотезу, но и позволяют высказаться о характере кельто-скифских взаимоотношений на рубеже IV-III вв. до н.э. На территории Гетики и Скифии в их расширительном понимании латенские импорты IV-III вв. до н.э. обнаружены более чем в 80 пунктах. Причем один из них - кельтское погребение в Залесье - расположено в самом сердце скифоидного круга культур. Время начала массового появления кельтских импортов к востоку от Карпат определяется финальной стадией существования стадии Духцов-Мюнзинген, что, по В. Круте, соответствует 320-280 гг. до н.э. Их распространение на восток не выходит за пределы бассейна Днепра и, возможно, очерчивает границы державы Атея или же всей Скифии второй пол. IV - нач. III вв. до н.э.
Одним из объяснений большого количества латенских импортов в Скифии и Гетике может служить идея М.И. Ростовцева о консолидации варваров на границах могущественной Македонии Филиппа и Александра. Возможно, в поисках союзников в борьбе с Македонией, кельты и скифы обратили внимание друг на друга. Судя по тому, что походы македонян на север в 339,335,331, 313 и 292 гг. до н.э. были направлены не только против скифов, но и против гетов, складывается впечатление, что наряду с южной антимакедонской коалицией, в которую входили Спарта и Фракия, существовала и менее четко организованная коалиция северных варваров, против которой и были направлены повторявшиеся с завидной периодичностью походы македонских стратегов. "Дружественная" позиция кельтов по отношению к Македонии, выразившаяся в посылке посольств 335 и 324 гг. до н.э., как показали дальнейшие события, была лишь дипломатическим прикрытием подготовки прорыва на Балканы. В сложившейся политической обстановке поддержка антимакедонских настроений скифов и гетов кельтами выглядит более чем естественно. Она не могла не привести к расширению взаимных культурных контактов.
Время совпадения "балканских эпизодов" истории кельтов и скифов, то есть вторая пол. IV - первые десятилетия III вв. до н.э. (латен В2а по европейской хронологии) является временем наиболее массового попадания ранних латенских импортов на территории Гетики и Скифии. Количество латенских импортов после этого периода резко сокращается.
С.112:
В первые десятилетия III в. до н.э. характер скифо-кельтских контактов резко меняется. Столкновение скифов с вторгнувшимися с востока сарматами на самом рубеже IV-III вв. до н.э. и начало активной кельтской экспансии в 280-х гг. на юго-востоке прервали непосредственные контакты кельтских и скифских племен. Вслед за крушением скифской державы исчезли и предпосылки существования варварского альянса: после смерти Александра началась длительная полоса войн диадохов, и македонским правителям было уже не до устрашения северных варваров. Контакт трех культур был прерван, не успев стать сколько-нибудь всеобъемлющим. Распространение отдельных раннелатенских типов вещей в Скифии, Гетике и лесной полосе Восточной Европы оказывается локальным и не очень значительным эпизодом культурной истории восточноевропейского населения. Но именно из таких мелких эпизодов и складывается вся история племен Северного Причерноморья, где один политический союз сменяется другим, один грозный правитель побеждает другого, а вся этнокультурная ситуация изменяется очень быстро.